Иван Сусанин: служба и кровь
Пролог
24 августа 1619 года а Москва провожала уезжавших на богомолье молодого царя Михаила Федоровича Романова и его мать Марфу Ивановну. Впервые за шесть лет с тех пор, как весной 1613 года Михаил и Марфа Ивановна приехали в разорённую Москву из костромского Ипатьевского монастыря, они покидали столицу и ехали столь далеко. Путь их лежал через Троице-Сергиев монастырь, Переяславль-Залесский, Ростов, Ярославль, Кострому... б Из Костромы Романовы направились в находящееся в северной части Костромского уезда село Домнино — родовую вотчину Марфы Ивановны. Проведя в Домнине два дня, в царь и его мать направились к конечной цели своего путешествия — на реку Унжу, в небольшую обитель преподобного Макария Унженского и Желтоводского. Последние двадцать вёрст до монастыря царь и сопровождавшие его сановники шли пешком...
Причины царской поездки хорошо известны: её цель — принести молебные благодарения “по обещанию” у гроба преподобного Макария в связи с возвращением из восьмилетнего польского плена отца царя, Филарета Никитича. Совсем недавно, под Вязьмой, Филарет был наконец обменен на полковника Струся, бывшего начальника польского гарнизона Московского кремля, и 14 июня торжественно въехал в белокаменную, где на церковном соборе 24 июня состоялось его возведение в сан патриарха; 4 и вот, оставив главу семьи в Москве, его сын и жена совершают благодарственное паломничество к “цельбоносному гробу” унженского чудотворца... Уже в дороге Михаила Федоровича и Марфу Ивановну догоняет известие об официальной канонизации преподобного Макария Унженского и Желтоводского в качестве общерусского святого (указание о расследовании чудес, происходивших у гроба преподобного было едва ли не самым первым актом Филарета как патриарха)5.
Среди историков долгое время не вставал вопрос о том, почему благодарственную поездку по столь важному поводу царь Михаил Федорович совершил именно в эту достаточно скромную и сравнительно мало тогда известную унженскую обитель. Первым обратил на это внимание костромской краевед В. В. Беляев, писавший в начале XX века: “...невольно возникает вопрос. Разве не было других величайших чудотворцев, как преподобный Сергий Радонежский, Савва Звенигородский, Пафнутий Боровской, Печерские Антоний и Феодосий, Соловецкие Зосима, Савватий и Герман и многие другие, которых бы можно было почитать молодому царю, но ни одному из них, кроме преподобного Макария царь Михаил Федорович не принёс таких благодарственных молитв, как ему одному”.6
Вопрос В.В. Беляева совершенно резонен, к тому же он имеет прямое отношение к сусанинской истории, и ниже мы ещё вернёмся к нему.
Проведя в Макариевом монастыре на Унже несколько дней г , мать и сын Романовы в начале октября выезжают в обратный путь и 2 ноября возвращаются в столицу. В конце этого же месяца, 30 ноября 1619 года, Михаилом Федоровичем была выдана жалованная грамота, начинающаяся словами: “Божией милостию, мы, великий государь, царь и великий князь Михайло Федорович, всея Русии самодержец, по нашему царскому милосердию, а по совету и прошению матери нашея, государыни, великия старицы инокини Марфы Ивановны, пожаловали есма Костромского уезда, нашего села Домнина, крестьянина Богдашка Собинина, за службу к нам, и за кровь, и за терпение тестя его Ивана Сусанина...” д
Жалованная грамота Михаила Романова Богдану Собинину от 30 ноября 1619 года.
“Божиею милостию, мы, великий государь, царь и великий князь Михайло Федорович, всея Русии самодержец, по нашему царскому милосердию, а по совету и прошению матери нашея, государыни, великия старицы инокини Марфы Ивановны, пожаловали есма Костромского уезда, нашего села Домнина, крестьянина Богдашка Собинина, за службу к нам и за кровь, и за терпение тестя его Ивана Сусанина: как мы, великий государь, царь и великий князь Михайло Федорович всея Русии в прошлом 121 (1613) году были на Костроме, и в те поры приходили в Костромской уезд польские и литовские люди, а тестя его, Богдашкова, Ивана Сусанина в те поры литовские люди изымали и его пытали великими, немерными пытками и пытали у него где в те поры мы, великий государь, царь и великий князь Михайло Федорович всея Русии были, и он Иван, ведая про нас, великого государя, где мы в те поры были, терпя от тех польских и литовских людей немерные пытки, про нас, великого государя, тем польским и литовским людям, где мы в те поры были, не сказал, а польские и литовские люди замучили его до смерти. И мы, великий государь, царь и великий князь Михайло Федорович всея Русии пожаловали его, Богдашка, за тестя его Ивана Сусанина к нам службу и за кровь в Костромском уезде нашего дворцового села Домнина половину деревни Деревнищ, на чем он, Богдашка, ныне живет, полторы чети выти земли велели обелить с тое полу-деревни, с полторы чети выти на нем, на Богдашке, и на детях его, и на внучатах, и на правнучатах наших никаких податей и кормов, и подвод, и наметных всяких столовых и хлебных запасов, и в городовые поделки, и в мостовщину, и в иныя ни в какия подати имати с них не велели; велели им тое полдеревни во всем обелить и детям их, и внучатам, и во весь род неподвижно. А будет то наше село Домнино в который монастырь и в отдаче будет, тое полдеревни Деревнищ, полторы чети выти земли ни в который монастырь с тем селом отдавать не велели, велели по нашему царскому жалованью владеть ему, Богдашке Собинину, и детям его, и внучатам, и в род их во веки неподвижно. Дана сия наша царская жалованная грамота в Москве лета 7128 (1619) ноября в 30 день”
Этой грамотой как бы окончательно была подведена черта под земной жизнью Ивана Сусанина и начиналась его иная – посмертная – жизнь в истории России.